I try to live Опции

[Rioterra]

вот нашла в ЖЖ-коммюнити и не смогла не опубликовать

"Однажды в коконе появилась маленькая щель, случайно проходивший человек долгие часы стоял и наблюдал, как через эту маленькую щель пытается выйти бабочка.
Прошло много времени, бабочка как будто оставила свои усилия, а щель оставалась все такой же маленькой.
Казалось, бабочка сделала все, что могла, и что ни на что другое у нее не было больше сил. Тогда человек решил помочь бабочке: он взял перочинный ножик и разрезал кокон. Бабочка тотчас вышла. Но ее тельце было слабым и немощным, ее крылья были неразвитыми и едва двигались. Человек продолжал наблюдать, думая, что вот-вот крылья бабочки расправятся и окрепнут и она сможет летать.
Ничего не случилось! Остаток жизни бабочка волочила по земле свое слабое тельце, свои нерасправленные крылья. Она так и не смогла летать. А все потому, что человек, желая ей помочь, не понимал того, что усилие, чтобы выйти через узкую щель кокона, необходимо бабочке, чтобы жидкость из тела перешла в крылья и чтобы бабочка смогла летать. Жизнь заставляла бабочку с трудом покинуть эту оболочку, чтобы она могла расти и развиваться.

Иногда именно усилие необходимо нам в жизни.

Если бы нам позволено было жить, не встречаясь с трудностями, мы были бы обделены. Мы не смогли бы быть такими сильными, как сейчас. Мы никогда не смогли бы летать.
Я просил сил ... а жизнь дала мне трудности, чтобы сделать меня сильным.
Я просил мудрости… а жизнь дала мне проблемы для разрешения.
Я просил богатства… а жизнь дала мне мозг и мускулы, чтобы я мог работать.
Я просил возможности летать ... а жизнь дала мне препятствия, чтобы я их преодолевал.
Я просил любви ... а жизнь дала мне людей, которым я мог помогать в их проблемах.
Я просил благ ... а жизнь дала мне возможности.
Я ничего не получил из того, о чем просил… Но я получил все, что было мне нужно. "

[Serg]

Ещо один схожий атрывок.. )

— Противоречие вы видите в том, что в мире существуют страдания. Голод, войны, болезни...
— Точно! — Шартран был уверен, что камерарий его поймет. — В мире происходят ужасные вещи. И многочисленные человеческие трагедии говорят о том, что Бог не может быть одновременно и всемогущим, и милостивым. Если Он нас любит и в Его власти изменить ситуацию, то почему Он этого не делает? Ведь Он способен предотвратить страдания, не так ли?
— Вы полагаете? — строго спросил камерарий.
Шартран ощутил некоторую неловкость. Неужели он задал вопрос, который задавать не принято?
— Не знаю, как это лучше выразить... Если Бог нас любит, то Он может нас защитить. Он должен сделать это. Поэтому складывается впечатление, что Он всемогущ, но равнодушен или милостив, но бессилен.
— У вас есть дети, лейтенант?
— Нет, — заливаясь краской, ответил гвардеец.
— Представьте, что у вас есть восьмилетний сын... Вы бы его любили?
— Конечно.
— И вы были бы готовы сделать все, что в ваших силах, дабы он избежал боли и страданий?
— Естественно.
— Вы позволили бы ему кататься на скейтборде?
Шартран задумался. Несмотря на свои сан, камерарий часто казался очень приземленным. Или слишком земным.
— Да, позволил бы, — протянул лейтенант, — но в то же время предупредил бы его о необходимости соблюдать осторожность.
— Итак, являясь отцом ребенка, вы дали бы ему добрый совет, а затем отпустили бы его учиться на собственных ошибках. Не так ли?
— Я определенно не побежал бы рядом, чтобы с ним нянчиться. Если вы это имеете в виду.
— А если он вдруг упадет и оцарапает колено?
— Это научит его впредь быть более осторожным.
— Итак, несмотря на то что вы имеете власть вмешаться в ход событий, чтобы предотвратить ту боль, которую может испытать ваш сын, вы проявляете свою любовь к нему тем, что позволяете учиться на собственных ошибках?
— Конечно. Боль — неотъемлемая часть взросления. Именно так мы учимся.
(с)Ангелы и демоны.